Вторник, 19.03.2024, 11:51

ЗИНАИДА ГАЙ

Сайт автора книг об энергиях планет в человеке

Меню сайта
Календарь
«  Март 2024  »
ПнВтСрЧтПтСбВс
    123
45678910
11121314151617
18192021222324
25262728293031
Статистика

Онлайн всего: 1
Гостей: 1
Пользователей: 0

Глава 1. Встреча. Часть 1

            - Н-но-о, милая! Давай, не ленись! А-а-а, очнулась? Ты полежи пока, не вставай, -  приговаривал ласковым голосом какой-то незнакомый дедок.

            Я повернула голову и увидела, что валяюсь в какой-то телеге. А рядом лежал мой муж, но почему-то не двигался. Впрочем, мне было все равно. Полное равнодушие, что ли? Или покой. Такого покоя я не знала никогда. Даже думать ни о чем не хотелось. Ну, везут и везут. Куда? Неважно. Зачем? Сколько времени прошло? А от какого момента жизни? Все стало неважным. 

            - И правильно, что не торопишься, - опять послышался спокойный голос деда, - а то все вы торопыги. Быстренько подумать, быстренько побежать, куда глаза глядят, быстренько влюбиться, умереть тоже скоренько. Вот тут и отдохнешь хоть немного.

            - Дедушка, - спросила я его, - мы ранены, да?

            - Так ты что, на войне, что ли? - он засмеялся, как горохом посыпал. Мелко-мелко. Но смех его был не злым, - Ничего, сейчас все вспомнишь...

            Я попыталась сделать это, но перед глазами плыли незнакомые пейзажи. Потом поняла, что это вижу все вверх ногами, и потому небо перепуталось с землей. Ага, вот озеро сверкнуло, пыль забивает глаза и рот, видеокамера, прижатая к груди. Потом удар по животу, еще раз... Боль в животе, вскрик от боли. Зубы клацнули, скрежет, такой противный скрежет, чей-то неприятный и злой смех. Руки на руле... 

            - Дедушка, мы умерли, да?

            Он ничего не ответил. Колокольчики тихо и медленно пели в такт скрипучей телеге. Я снова легла и стала смотреть вверх, на звезды. А может, это звезды пели как колокольчики? Созвездия какие-то незнакомые. Впрочем, я итак в них мало что понимаю. Как хорошо, что тишина, что никуда не надо торопиться. Никуда. Ни к кому. Я потрогала мужа за руку. Рука была ни теплой, ни холодной, но это была его рука. Он не шевелился. А лицо было очень спокойным. Как будто спал. "Ну и пусть себе спит дальше", - подумала я и продолжила слушать мелодию дороги. Ничего не болит – значит, цела. А может, и не должно ничего болеть? А-а-а, какая разница. Едем и едем себе, куда-нибудь да приедем. Стала разглядывать возницу.

            Волосы белые, чуть ли не серебристые, одежда тоже светлая и чистая. Не парадный костюм, конечно, но и не рванье. Просто удобная для него одежда. Я бы тоже такую всю жизнь носила. Голос у него какой-то знакомый-знакомый. Но не родственник, это точно. Говорили, что здесь сначала родственники встречают, а это кто? Бабушку я бы сразу узнала.

            - Дедушка, а ведь я тебя вспомнила, - обратилась я к вознице, - ты ко мне очень давно приходил. Во сне. Дорогу мою показывал, каменистую и серую такую. Ты сказал тогда, что это от Субботы до Субботы. Помнишь?

            - Как не помнить? Ты могущество свое не туда направила, вот и пришлось устрожить. Тебе, милая, тогда и определен был такой трудный путь. А ты молодец, не испугалась, не заплакала, когда дорогу-то эту страшную увидала. Там ведь ни кусточка, ни травинки не было.  И конца ей тоже не предвиделось. А ты ничего не сказала. Все поняла, сжала только сердечко свое, да и пошла по ней. Не обернулась даже.

            - А что я могла сказать? Вину свою я знала и потому думала, что наказание еще хуже будет. А то, что ни листочка, ни травинки, так это и самой посадить можно. Вырастет когда-нибудь. Двенадцать лет получилось, день в день. От субботы до субботы, как ты и обещал. Только почему именно суббота?

            - Позже сама сообразишь.

            - А потом почему не приходил? Когда наказание закончилось?

            - К тебе другие приходили. Это ведь неважно, кто из нас будет. Мы все одно дело делаем. А я тебя здесь поджидал, давненько уже.

            - Заждался, поди? - и чего это я каким-то старорусским языком говорю?

            - Я? Заждался? - он засмеялся тихонько, - Да, как сказать... Я ведь за время главный ответчик. Все ваше время в моей канцелярии расписано.

            - Дедушка, так ты Бог?

            - Ой, не смеши меня. Мне до Него... Я, как вы говорите, Его подчиненный. Сатурном меня зовут по-вашему. По-всякому зовут, а по-настоящему я даже сам не знаю как. То только один Бог ведает. Да, и ни к чему оно мне, правильное имя мое.

            - Вона как... Так значит мы к тебе сейчас едем? А его-то за что? - кивнула я в сторону мужа, - он ведь другой совсем. Он чистый, даже кристальный какой-то. Он еще нужен там. Это я - ладно, мне никогда там особо не нравилось, воздуху не хватало и просторов, а он жить хотел. Он радостный какой-то, да и молодой еще совсем.

            - Про него отдельный разговор будет, так что ты его не буди. Мне с тобой надо побеседовать.

            - Почему именно со мной? Я не от страха это спрашиваю, сам видишь. Или вы со всеми так беседуете здесь?

            Он помолчал, посмотрел насмешливо. Так, как смотрят мудрые старики на глупых молодых людей.

            - Вопрос зряшный, и ты сама это понимаешь. Зачем тогда зря болтаешь?

            - Вырвалось, извини...

            - Вырвалось, говоришь? Ну, да ладно, ты здесь не за тем, чтоб тебя ругать да воспитывать. Хоть я и заведую Временем, но и у меня его не так много.

            - Так ты ж разве не вечный?

            - Вечный-то я вечный, но в том-то и дело. Когда кто-то понимает, что он вечен, тогда на пустое время тратить и не будет. А то, что ты со своим другом сюда попала, так это я ветку Времени отвел в сторону. Вижу, что не очень понятно тебе. На деревья когда-нибудь смотрела внимательно?

            - Конечно, смотрела.

            - Ну, значит поймешь. На дереве веточки в разные стороны отходят, замысловато так. Так и человек. Он вроде как по одной пойдет, а  сам не заметит, как на другую сворачивает. И думает, что это одна-единственная для него дорога. И действительно, если свернул и далеко зашел, то не вернешься уже. Но и дальше могут быть разные разветвления. А где-то и обломается веточка. Вот тогда  может быть и тупик.  На месте этих разветвлений есть небольшие шероховатости, об них вы и спотыкаетесь. Даже сами часто не замечаете. У вас это называется Его Величество Случай. Это тоже моя канцелярия.

            Случай, он всяким может быть, но чаще мелочь какая-нибудь. Например, остановился человек внезапно. Шнурок развязался или споткнулся. Или вопрос ему неожиданный задал кто-то. Что-то вроде этого. Вот в этом самом месте его разветвление и поджидает. Оно умещается в одну долю секунды. Но в этой самой долечке решается дальнейшая судьба человека. И самое интересное, что только он сам может решить, куда пойти дальше. Что он решит, зависит от его предыдущей жизни. Какие навыки приобрел, какие мысли прижились в его голове. Они и направляют его автоматически. И получается, что в сторону может свернуть вроде тот же самый человек. Ан, нет!  Он уже другой! Лучше или хуже - это он сам решил секунду назад. А вернее сказать - он всю жизнь предыдущую к этому моменту готовился.

            - И что, получается, что одна секунда может всю жизнь человека перевернуть?

            - Может быть. Но Бог милостлив и дает человеку много таких случаев. Только в конце жизни вся картина и прорисовывается окончательно. Все как на ладони видно. Если человек много раз налево сворачивал, то есть против правды или души своей шел, то круг его жизни будет как бы против часовой стрелки нарисован. Ну, а если направо больше, то все правильно - по часовой. И тогда человек может выйти на новый уровень жизни.

            - Про прошлые жизни у нас много говорят, только немногие верят. Доказательств нет.

            - Доказательств, говоришь, нет? А ты не подумала о том, что они сами не хотят с того света возвращаться? Те, кто идет на такое, у вас святыми считаются. Да и не обязательно это доказывать на примере прошлых или будущих жизней. Возьми одну жизнь и отрезки в ней. Вот и получится, что там, где верно пошел, там вскоре выход на следующий уровень. И наоборот: все сначала приходится повторять, если где-то обман проскочил. Бывает, что этот про обман забываешь совсем, думаешь, что "проскочило". Нет! Он тебя обязательно где- то зацепит. Обязательно! И чаще всего там, где ты и не ждешь, когда все прекрасным кажется. Если не ты сам, так самый доверенный человек тебя обманет таким же способом.  А вы думаете, что это звезды так сложились или судьба неудачная. Эту неудачу вы сами себе построили когда-то. И удачу тоже.

            - Ну, это каждый думающий знает! Есть даже поговорка такая, что "бес попутал".

            - Но ты-то теперь знаешь, что бес этот в самом человеке выращен и им же воспитан. Ответ на любой вопрос надо искать в себе самом. Это простая истина, только вам удобнее сваливать на чертей да мистику. Реальное в реальном надо искать.

            Человеку свойственно задавать свои вопросы мудрецам всяким. Те, будучи мудрецами, лишь на свои собственные вопросы отвечали. Просто этих вопросов было неизмеримо больше, чем у других людей. И отличались они тем, что сами искали ответы, а не задавали их другим. Хотя сначала всем поводырь нужен. Хотя бы для того, чтобы правильно читать и писать научиться. А мыслит всяк по-своему. Хоть сто мудрецов собери для ответа на заданный вопрос, все равно ты только сам себе ответишь. А сложность вопроса зависит от того, чего ты уже знаешь. Если, например, человек умеет считать только до десяти, то он и вопрос про количество баранов задаст так:"Сколько раз по десять их будет?"

            Также и с тобой. Ты больше всего звездам и планетам верила, знала сызмальства, что все камни и все, что на Земле - живое. Догадывалась, что разные  камешки или птички с разных планет. Ты с ними разговаривала и чувствовала, что они тебя понимают. Тебе с людьми было труднее говорить, чем с неизвестными звездами да букашечками. И сейчас невдомек, что ты их и на самом деле давно знаешь. И не понаслышке.

            - Дедушка, я астрологию никогда не изучала, путано все там как-то. Трудно мне было понять "акседенты" ихние. Не нравится мне, что все себя баранами или драконами считают, свиньями или козлорогами... А люди-то где настоящие, которые человеки? Потому и не стала. Астрологов не люблю.

            -  Так это потому, что вы не на одном языке разговариваете. Сама знаешь, сколько людей на одном вроде языке говорят, а друг друга на дух не переносят. Это потому что понятия о жизни у них разные. Универсальный язык только у Бога. Но если бы ты, к примеру, не со звездами, а с твоим любимым писателем Гурджиевым говорила все время, так он бы тебе и материализовался. Или во сне стал бы приходить и говорить с тобой. Кесарю кесарево, знаешь ли... Потому что все твои знания внутри тебя находятся. И ты сама решаешь вместе со своей душой, к кому тебе обращаться. И кому ты больше поверишь.

            - Дед, ты не обижайся, но я про тебя совсем не думала. Про звезды - да, а про  тебя...

            - А вселенная твоя? Ты в этот кусочек материала столько сил и души вложила, или забыла уже? А звездочки и планеты к тебе во сне приходили и просили, чтоб не забыла ты про них, тоже не помнишь?

            - Ой, да! Я, когда это дело задумала, сама удивлялась, сколько их и все просят: "И меня не забудь, и меня!". И всем я обещала. Многие созвездия выдумала. А про планеты даже смеялась: "Ага, а  вот и старый знакомец, Сатурн - дедушка строгий - стоит, подбоченившись. Со своими знаменитыми колечками. Он-то знает, что его я не забуду точно. Потому как родной он мне!"  Мне казалось, что если бы тебя не было, равно как и Солнца и других планет, то моя маленькая вселенная была бы не такой красивой, что ли.

            - А ты говоришь "не думала". Обо мне невозможно не думать, я на каждом порожке стою. А теперь вспомни, что этому предшествовало, этой  твоей работе?

            - До этого я делала другую, тоже большую работу. Ворота в небо. Тоже сон.

             -  А как сделала, так в церковь пошла. С вышитым сном.

             - Ну да, смешно, конечно, и глупо как-то получилось.  

 - Не в том дело, что глупо. Веры тебе не хватило.

 - Дед, я не фанатична, ты сам это знаешь. Церкви не люблю. Вернее, не сами церкви, они красивые и приятные душе, а тамошних служителей.

             - Почему?

             - Тут такое дело, дед. Мне всего семнадцать лет было, когда я в первый раз в церковь пошла. Там, где мы раньше жили, этих церквей не было. А тут доехала, не поленилась. Захожу туда, а на меня бабулька какая-то накинулась: "Мы, говорит, вас, матушка, недостойны еще, уходите отсюда!" И выгнала. Так и сказала, слово в слово, я это не могла забыть никак. Вот ехидина! Тоже мне, матушку нашла, ведь я еще совсем молодая была. И ведь бабулька-то приятная с виду была, и чего не пустила? Наверное, губы были накрашены или еще чего там, не знаю, но обиделась я на них с тех пор. А чего меня выгоняют?  Вот и тяжело мне туда ходить. На пять минут зайду тихонько, да и бегу оттуда побыстрее. Кресты не люблю, особенно то, что Он распятый на них и мучается.

            - А сама про кристаллы всегда говоришь, даже людей кристаллизуешь.

            - Так ведь это нетрудно совсем, да и болячки всякие сразу проходят у них.

            - Без креста в середке никакого кристалла не получится, сама знаешь. Да и смотреть надо не в одной проекции.

            - Но я ведь все-таки ходила и молилась по-своему, особенно в тот раз...  По дороге домой все поняла. Боюсь я все время чего-то. Много неправды в моей жизни. Так много, что жить неохота. Стыдно и противно мне. Вроде стараешься, стараешься, а все равно не так живу, как хотелось бы. Сплошные несовпадения. Все время виноватой себя чувствую. И никак выпутаться не могу. Только вроде вздохну, как опять это проклятое чувство наваливается. Чем дольше живешь, тем больше виновата. Такая вот дурацкая картина моей жизни получилась. Потому и делала такую работу. Чтоб Красота на свете была. А может, чтобы дети мои и внуки меня не самыми плохими словами вспоминали, хотя бы  через картины эти. Только никому они не нужны оказались, даже в церкви. И потому я тогда опять себя и обвинила. Поняла, что нельзя с такими мыслями в церковь ходить. Гордыня это. Если что положено, так оно само себе дорогу проложит. Нельзя, даже стыдясь, хвалится тем, что сделано. С тех пор стараюсь не говорить никому, что делаю. Побаиваюсь. Это ведь как душу свою показать, а она у меня не самая лучшая, много там черноты и недоверия. И кажется мне, что не вычерпать никогда черноту эту. Память не дает. Я ж не дурочка какая-нибудь. Вот кому я завидую! Легко живут. И все им прощается. Может потому, что они не помнят ничего или просто не вспоминают плохое? Как дети, ей богу! Натворила чего-нибудь, стукнулась лбом, поплакала, тут смотришь - уже засмеялась. И пошла себе с легким сердцем. Хорошо им. А я так не могу. Что бы я не сделала хорошего, все равно как будто гири на ногах висят. Как говориться: рад бы в рай, да грехи не пускают. Видно, не для меня это самый рай. Да и есть ли он?

            - Н-да-а.. Чернота души, говоришь? Это черная память кровь твою чернит. Память через кровь передается, не только через книжки или учения. Ну а потом?

             - А через несколько дней, на самый Благовест, мне сон приснился, что я в эти самые ворота вхожу. И тогда я увидела Вселенную. Из огня выходящую, из лотоса. И такой эта картина мне родной показалась, что я не сомневалась, что видела это и делала такую работу. Только очень давно и лучше, конечно.       

            - И как сама думаешь: закончишь ты эту работу или нет?          

            - А что мне теперь-то думать? Теперь уж точно не закончу. Так меня за это что ли сюда? За эту самую вышивалку?  Ну, и дела! Даже в рамку поставить не успела, сама не полюбовалась ни разу на результаты... Вот это жалко. А работу я никогда по-настоящему закончить не смогла бы, это правда. Потому что все звезды и созвездия ни на каком полотне не уместятся. Да и не получится такой красоты как у Бога. Это мне простой зеленый листочек недавно подсказал. Я как глянула на него внимательно, так и поняла, что никогда и никто не сможет даже приблизительно такую красоту создать. Как этот самый простой листочек с дерева. Никто и никогда! А об остальном и говорить не стоит. Я ведь не-то шутя, не-то всерьез считала себя маленьким создателем. И говорила друзьям, что приду в свое время на Тот Свет, встану пред Богом на суд Его и скажу: " Здравствуй, Коллега! Давненько мы с Тобой не видались." А потом пусть что хочет, то и делает со мной. Хоть в порошок сотрет! Хоть в черную дыру или куда там еще можно?   Теперь-то понимаю, что гордыня это. Только не изменишь ничего.

             - Ты к Богу прямо как на войну собираешься. То, что испугалась бы ты или нет - это двенадцатый вопрос. А вот то, что ты войну презираешь, это у тебя на лбу написано. А зря, она всю нечисть выжигает с Земли-матушки. Вот опять морщишься. Смешно мне смотреть на тебя. Ну, да ладно, об этом позже. А может ты, голуба, и смерти не боишься? Так это тоже по моей части. Ты не смотри, что я сейчас перед тобой такой добренький старичок. У меня разные обличья. И  в Смерть я тоже наряжаюсь.

            - Видала я Смерть эту три года назад, правда во сне, но четко запомнила, что это обыкновенная тетка, уставшая очень. И возраста примерно моего. Работка у нее - не приведи Господь! Чего меня туда в ее царство занесло, не помню точно. Кажется, знакомого какого-то спасала. Вот и пошла с ним вместе, за компанию. А может, даже вместо него хотела, он человек хороший и нужный. Не то что я. И вроде даже вытащила я его, он ведь жив и здоров до сих пор, а тогда совсем плох был. Иваном его зовут. А тетка эта, как глянула на меня, а мне и не страшно совсем. Только жалко ее стало, уж больно работа у нее тяжелая, да неинтересная, да в глазах сухая тоска. Прямо как Хозяйка каменной горы. Она мне книгу какую-то огненную вручила, огромную такую, и ключи. Большие такие и почему-то два. Потом  сказала, что мне не сюда надо, а в другой дворец с  огромными дверями. И дорогу показала, сама вышла. Попрощались мы с ней, как сестры родные.  Только что не обнялись. И в глаза друг другу напоследок посмотрели. Она совсем не злая. Ох, и жалко мне ее почему-то было! Не объяснишь это. Недалеко совсем дворец большой стоял, наверху написано, что это Дворец Знаний. Вот я туда и пошла с этой огненной книгой и ключами. Тот сон потом сбылся, дальше учиться пошла. А ведь думать не думала, что на старости лет еще чему-то учиться буду. Век живи - век учись.

            - Смерть в разных обличьях ходит, ты это сама знаешь. Ведь всем знакомым говорила, что чего любишь сильно, от того и погибнешь. 

            - Я, дедушка, не самой смерти боюсь, а мучений перед ней, это правда. И еще чтоб никто не страдал из-за меня.

            - В грех людей боишься ввести? Чтоб не проклинали тебя, что зажилась? И потому не хочешь, чтобы  даже ухаживали за тобой?

- Все верно говоришь. А что в этом плохого?

- А то, что опять гордыня это! Ты людям не хочешь дать возможности людьми побыть рядом с тобой. Потому и боишься ослабеть. Ты не веришь им, как себе не верила никогда. Что до самого конца выдержишь.  Ты ведь сама на свои же слова натыкаешься. Помнишь, ты всегда говорила, что, мол, зажился кто-то на белом свете, пора бы на покой, да видно Бог забыл? Тебе твоя душа мудрая подсказывает, что ты эти слова услышать можешь когда-нибудь сама. А ты ее слушать не хочешь. Это, голубушка, в тебе Марс, его энергии бунтуют. А Луна радуется твоим тайным печалям и толстеет, старая, от радости такой...

- Планеты-то здесь при чем? Я сама виновата. Сама и ответ буду держать.

            - Притом, что ты сама знаешь, человек по образу и подобию создан. Значит, все эти планеты и созвездия твои любимые в тебе самой и есть. Не в таком виде, конечно, как вы на небе видите, а все их энергии. Но об этом позже. Это я должен тебе как Знания отдать. Мне сверху было приказано. И я сделаю это. А ты людям передашь.  Если сможешь, конечно... Пока ни у кого не получилось.

Далее

Яндекс.Метрика