ЧЕРНЫЙ
КАБАН
«Слушай, Охотник, я ж не Геракл,
Чтобы его победить
Волей ли, силой своей богатырской.
Можно ль его убедить?»
Он отвечает: «Вот и попробуй.
Помни, его не убъешь,
Если он встал у кого на дороге.
Может, лишь с толку собъешь.
Тут и молитвы тебе не помогут.
Стоит ли бисер метать
Перед свиньею? Уступит дорогу,
Если сумеешь понять.
Очень упрям он, неприхотливый,
Старый и тертый калач,
Очень опасен этот клыкастый.
Это не просто секач.
Корни у Древа он разрывает,
И наполняя карман,
Веры основы так подрывает,
Что не почуешь обман.
Поступь неслышная, глазу невидим,
Если посмотришь в анфас,
Облик лишь в профиль можно увидеть,
Тут-то он весь без прикрас.
Неустрашим он и плодороден,
Грубая сила его
Неблагородна и страхи наводит».
Я не пойму ничего.
Ну и зачем же он, «чудо» такое,
Мне-то он для чего?
Может, уйдем? Орион продолжает,
Держит в прицеле его:
«Чтоб отступать, не может быть речи,
Не убежать от него,
Весь состоит он из противоречий,
Надо понять и его.
Знает, что хочет, и не внушаем,
С ног ты его не собьешь,
Даже серебряной пулей, жаканом
Вряд ли его ты убьешь.
Выше похвал его хватка, активность,
Если направить его,
На ноги ставит любую промышленность,
Эти дела для него.
Очень нахрапистый, переговорщика
Лучше никто не найдет,
Чует подвохи и всех заговорщиков
Знает наперечет.
Верой и правдой служит банкирам,
Любит достаток во всем,
С виду как будто бы добрый и смирный
И изобилье несет,
Сыт и доволен – спит себе мирно,
Мало кто знает о нем,
Только устроить чуму после пира
Будет ему нипочем.
«Бойтесь закваски, идущей от Ирода».
Это был Черный Кабан,
«Жрущий младенцев», любимец банкиров.
А на подлог и обман
Вынудить может и прокуратора.
Может чужой головой
Выплатить долг и такая расплата
Тьфу для него, ничего.
Держит любовниц или любовников,
Но «под столом», под пятой,
Чтобы глаза другим не мозолили,
И дорожит щетиной.
Любит смоковницу и мандрагору,
Опиум, но не табак,
Жизненной силы много, здоровья,
Слабое место – «пятак».
Есть выражение «с грязи да в князи»,
С ним же наоборот,
Он выезжает на «воды» и «грязи»,
Это любимый курорт.
Любит похрапывать и почесаться
И обожает массаж.
Может и насмерть за самку подраться,
И это не эпатаж.
Крепкие легкие, редко болеет,
Сердце как будто в броне.
Если влюбляется, сразу худеет,
Трудно сказать ему «нет».
Он обожанием так одолеет,
Кажется, будто с небес
Сыплет подарки и изобилие,
Лишь бы в доверие влезть.
Может картины коллекционировать,
Но не рисует их сам,
Он ведь в искусстве «свинья в апельсинах»,
Но и ничуть не профан.
Чует подделки и авторитетно
Может их так припереть,
Что задохнутся, и даже эстетам
Сможет носы утереть.
Эпикурейство ему не мешает,
Это черта Кабана.
Из ресторанов не вылезают,
Может «нахрюкаться» так,
Что постороннему даже покажется:
До положения риз
Он опускается. Как ошибаются!
В самое дно и на низ
Падают те, кто с ним напивается.
Как Кабана ни пои,
Он не пьянеет, а наблюдает
И «опускает своих».
Близких друзей у него не бывает,
Есть лишь партнеры, для них
Он все попойки и вечеринки
Любит устраивать, им
Не доверяет и очень завистлив.
Если заметит кого,
Кто-то удачливей или счастливей,
Или богаче его,
Искоса смотрит и напрягается,
Как бы к рукам все прибрать.
Если опасно, но сам он не справится,
Может убийцу нанять.
Чувственен очень, склонен к излишествам,
А «золотой унитаз»
Это не роскошь, а так, для количества,
Это «жирок» про запас.
Выдержать может любые «погоды»,
Сам же и жару наддаст,
Зимы не страшны, но если он голоден,
Дьяволу душу продаст.
Он не боится ни Бога, ни черта,
Власти ему нипочем,
Не потому что денег до черта,
Это совсем ни при чем.
Он даже Гончих Псов не страшится,
Так прикрывают его
Фонды и ложная благотворительность.
Маски все это его!
В знаке осеннего солнцестояния
Он урожаи дает,
Правда, он сам же их подъедает.
Быстро потомство растет,
Фонды и банки, а деньги в загранке
И голодает народ.
В холоде-голоде дети страдают,
Что им зима принесет?
Вепрь по мифам спутник Дианы,
Но выпускают его
Лишь в Калидонской охоте, и там он
Сразу идет напролом.
Все разрушает, все пожирает,
Страх нагоняет на всех,
Кто попадет под горячую руку.
В гневе бывает и Зевс,
Если свинью ему кто-то подложит,
Если обманут его:
«На тебе, боже, что нам не гоже»,
Может устроить дефолт.
Быстро карманы опустошаются.
Помнят осенние дни:
Бились кабанчики с марсами-волками*
Из-за копилки-свиньи**.
* Вирусы Марса.
«Слушай, Охотник, я ж не Геракл,
Чтобы его победить
Волей ли, силой своей богатырской.
Можно ль его убедить?»
Он отвечает: «Вот и попробуй.
Помни, его не убъешь,
Если он встал у кого на дороге.
Может, лишь с толку собъешь.
Стоит ли бисер метать
Перед свиньею? Уступит дорогу,
Если сумеешь понять.
Очень упрям он, неприхотливый,
Старый и тертый калач,
Очень опасен этот клыкастый.
Это не просто секач.
И наполняя карман,
Веры основы так подрывает,
Что не почуешь обман.
Поступь неслышная, глазу невидим,
Если посмотришь в анфас,
Облик лишь в профиль можно увидеть,
Тут-то он весь без прикрас.
Грубая сила его
Неблагородна и страхи наводит».
Я не пойму ничего.
Ну и зачем же он, «чудо» такое,
Мне-то он для чего?
Может, уйдем? Орион продолжает,
Держит в прицеле его:
Не убежать от него,
Весь состоит он из противоречий,
Надо понять и его.
Знает, что хочет, и не внушаем,
С ног ты его не собьешь,
Даже серебряной пулей, жаканом
Вряд ли его ты убьешь.
Если направить его,
На ноги ставит любую промышленность,
Эти дела для него.
Очень нахрапистый, переговорщика
Лучше никто не найдет,
Чует подвохи и всех заговорщиков
Знает наперечет.
Любит достаток во всем,
С виду как будто бы добрый и смирный
И изобилье несет,
Сыт и доволен – спит себе мирно,
Мало кто знает о нем,
Только устроить чуму после пира
Будет ему нипочем.
Это был Черный Кабан,
«Жрущий младенцев», любимец банкиров.
А на подлог и обман
Вынудить может и прокуратора.
Может чужой головой
Выплатить долг и такая расплата
Тьфу для него, ничего.
Но «под столом», под пятой,
Чтобы глаза другим не мозолили,
И дорожит щетиной.
Любит смоковницу и мандрагору,
Опиум, но не табак,
Жизненной силы много, здоровья,
Слабое место – «пятак».
С ним же наоборот,
Он выезжает на «воды» и «грязи»,
Это любимый курорт.
Любит похрапывать и почесаться
И обожает массаж.
Может и насмерть за самку подраться,
И это не эпатаж.
Сердце как будто в броне.
Если влюбляется, сразу худеет,
Трудно сказать ему «нет».
Он обожанием так одолеет,
Кажется, будто с небес
Сыплет подарки и изобилие,
Лишь бы в доверие влезть.
Но не рисует их сам,
Он ведь в искусстве «свинья в апельсинах»,
Но и ничуть не профан.
Чует подделки и авторитетно
Может их так припереть,
Что задохнутся, и даже эстетам
Сможет носы утереть.
Это черта Кабана.
Из ресторанов не вылезают,
Может «нахрюкаться» так,
Что постороннему даже покажется:
До положения риз
Он опускается. Как ошибаются!
В самое дно и на низ
Как Кабана ни пои,
Он не пьянеет, а наблюдает
И «опускает своих».
Близких друзей у него не бывает,
Есть лишь партнеры, для них
Он все попойки и вечеринки
Любит устраивать, им
Если заметит кого,
Кто-то удачливей или счастливей,
Или богаче его,
Искоса смотрит и напрягается,
Как бы к рукам все прибрать.
Если опасно, но сам он не справится,
Может убийцу нанять.
А «золотой унитаз»
Это не роскошь, а так, для количества,
Это «жирок» про запас.
Выдержать может любые «погоды»,
Сам же и жару наддаст,
Зимы не страшны, но если он голоден,
Дьяволу душу продаст.
Власти ему нипочем,
Не потому что денег до черта,
Это совсем ни при чем.
Он даже Гончих Псов не страшится,
Так прикрывают его
Фонды и ложная благотворительность.
Маски все это его!
Он урожаи дает,
Правда, он сам же их подъедает.
Быстро потомство растет,
Фонды и банки, а деньги в загранке
И голодает народ.
В холоде-голоде дети страдают,
Что им зима принесет?
Но выпускают его
Лишь в Калидонской охоте, и там он
Сразу идет напролом.
Все разрушает, все пожирает,
Страх нагоняет на всех,
Кто попадет под горячую руку.
В гневе бывает и Зевс,
Если свинью ему кто-то подложит,
Если обманут его:
«На тебе, боже, что нам не гоже»,
Может устроить дефолт.
Быстро карманы опустошаются.
Помнят осенние дни:
Бились кабанчики с марсами-волками*
Из-за копилки-свиньи**.
** Банки.
Да, погонял всех Черный Кабанчик.
Голод испытывал тот,
Кто уповал лишь на прибыль от банков,
Материальность. И вот,
Все разорились, все недовольны.
Деньгам потерян был счет,
Следом Сатурн их чуток подморозил,
Это был жесткий расчет.
Время такое всегда разделяет
Зерна от плевел, и вес
Приобретает, жир нагоняя,
И убегает в свой лес
Знак завершающий, вход охраняющий
В Храмы познаний небес.
Может быть, даже кому-то покажется
То, что он демон иль бес.
Видишь, какое противоречие
Он вызывает у всех?
Вот и подумай, какие тут речи…».
Я призадумался: «Тэ-экс,
Вот тебе, на тебе, мамонт в томате!
Вот ведь свинячий бифштекс!
Странный какой-то выходит раскладец.
Скоро зима? Так и есть.
Денег-то нету, ветер в кармане,
Что мне банкиры? Но я
Помню, что в мифах об Орионе
Слишком опасна Свинья.
Ну и куда же теперь я залезу?
Очень уж тонкие льды.
Все ж я не с Марса и не железный,
Чтобы бояться воды.
Но и не Зоя Космодемьянская,
Чтобы героем прослыть,
И не Матросов, чтоб собственным телом
Ту амбразуру закрыть.
Если уж честно, то я растерялся.
Господи, как же мне быть?
Крепко задумался. Вот и идея!
Надо его накормить.
И до отвала! Чтоб не дышал он,
Чтоб неповадно ходить
Было в угодьях прекрасной Дианы
Или же так обольстить,
Как Саломея пред ним танцевала,
Томно глаза опустить?
Нет, не смогу я по чьей-то команде
Даже водички попить.
Все бесполезно, он уж прикормлен.
Вот уж, его обольщать.
Вдруг он мне голову чью-то на блюде
Станет опять обещать?
Нет уж, спасибо, мы как–нибудь сами,
Есть же своя голова,
Вот и придумаем, мысль чужая
Вряд ли поможет, а жаль…
Люди давно кабанов приручили.
Может, в отдельный загон
Взять и загнать его, пусть там жирует.
Вот ведь, в Швейцарии он
Очень неплохо с людьми уживается,
Им хорошо и ему.
Правда, помоями тоже питается
И не брезгливый к дерьму.
Что я болтаю, в этом ли дело?
Вот ведь, попутает бес.
Жить ли в аскезе, жирным быть телом,
Разницы нет для небес.
Сам не красавец, но точно я знаю,
Что не хочу убивать!
И не хочу, чтоб с ума все сходили,
Минет нас чаша сия*.
* В мифах сказано, что если уничтожить Кабана, спутника
Артемиды, то люди начинают сходить с ума и убивать друг друга.
Что было делать? Я от отчаянья
Взял, да и вдруг закурил.
Дым сигареты бывает приятен,
Кто бы что не говорил.
С Ветром попутным дымок потянулся
В сторону, где тот Кабан…
Вдруг он подпрыгнул и изогнулся,
Взвизгнул - и убежал!
Ну, хохотали мы долго с Охотником!
Этого не передать.
Дыму, видать, без огня не бывает.
Был бы святошей, как знать…
Так уж бывает, и грех помогает
Большей беды избежать.
Все же курить я не предлагаю,
Вы постарайтесь понять:
Если б родиться Радонежским Сергием,
Был бы Кабан ни к чему,
Он ведь святым был, не только медведи,
Все помогало ему.
Был бы Франциском Азизским, то птицы
Сели на плечи бы мне…
Если всем людям к Свету стремиться,
Будет и Рай на Земле.
Люди святые не суетятся.
В этом их главный секрет.
Грешные люди у двери толпятся,
Чтобы купить билет
В райское место. Только по блату
В Небо билетов нет.
Те, кто «кассиры», точно из Ада,
Тьмой подменяют Свет.
«Вы ведь не в церкви, здесь не обманут»,
И наполняют карман.
Ловко расставлены сеть и капканы.
Все это ложь и дурман.
Дешево стоят билеты до Ада,
В Рай же всегда дефицит.
Сами подумайте, вам это надо -
Черту-кассиру платить?
В каждом есть Небо! Что до изъянов…
Ну, у кого же их нет?
Грех – порожденье умишка лукавого,
Жмурится тьма, а не свет.
За объясненье спасибо Гермесу,
Вот кто помог так помог!
Он проложил мне дорогу небесную,
А без него я б не смог.
Люди все мифы о Небе слагают
С помощью звуков и слов.
Боги по вере нам помогают,
Так мы выходим из снов.
Только прошу вас, будьте внимательны:
Не разделяйте богов!
Боги в единстве, а Понимание -
Это основа основ.
Скоро и Митра придет и завяжет
Темные дни, в декабре.
Был очень трудным этот ноябрь.
Ох, и досталось же мне!
Что там Охотник снова добудет,
Даст ли чуток отдохнуть?
Нет, не дает, от меня не убудет.
Мы продолжаем наш Путь.
Далее
Голод испытывал тот,
Кто уповал лишь на прибыль от банков,
Материальность. И вот,
Все разорились, все недовольны.
Деньгам потерян был счет,
Следом Сатурн их чуток подморозил,
Это был жесткий расчет.
Зерна от плевел, и вес
Приобретает, жир нагоняя,
И убегает в свой лес
Знак завершающий, вход охраняющий
В Храмы познаний небес.
Может быть, даже кому-то покажется
То, что он демон иль бес.
Он вызывает у всех?
Вот и подумай, какие тут речи…».
Я призадумался: «Тэ-экс,
Вот тебе, на тебе, мамонт в томате!
Вот ведь свинячий бифштекс!
Странный какой-то выходит раскладец.
Скоро зима? Так и есть.
Что мне банкиры? Но я
Помню, что в мифах об Орионе
Слишком опасна Свинья.
Ну и куда же теперь я залезу?
Очень уж тонкие льды.
Все ж я не с Марса и не железный,
Чтобы бояться воды.
Чтобы героем прослыть,
И не Матросов, чтоб собственным телом
Ту амбразуру закрыть.
Если уж честно, то я растерялся.
Господи, как же мне быть?
Крепко задумался. Вот и идея!
Надо его накормить.
Чтоб неповадно ходить
Было в угодьях прекрасной Дианы
Или же так обольстить,
Как Саломея пред ним танцевала,
Томно глаза опустить?
Нет, не смогу я по чьей-то команде
Даже водички попить.
Вот уж, его обольщать.
Вдруг он мне голову чью-то на блюде
Станет опять обещать?
Нет уж, спасибо, мы как–нибудь сами,
Есть же своя голова,
Вот и придумаем, мысль чужая
Вряд ли поможет, а жаль…
Может, в отдельный загон
Взять и загнать его, пусть там жирует.
Вот ведь, в Швейцарии он
Очень неплохо с людьми уживается,
Им хорошо и ему.
Правда, помоями тоже питается
И не брезгливый к дерьму.
Вот ведь, попутает бес.
Жить ли в аскезе, жирным быть телом,
Разницы нет для небес.
Сам не красавец, но точно я знаю,
Что не хочу убивать!
И не хочу, чтоб с ума все сходили,
Минет нас чаша сия*.
Что было делать? Я от отчаянья
Взял, да и вдруг закурил.
Дым сигареты бывает приятен,
Кто бы что не говорил.
С Ветром попутным дымок потянулся
В сторону, где тот Кабан…
Вдруг он подпрыгнул и изогнулся,
Взвизгнул - и убежал!
Этого не передать.
Дыму, видать, без огня не бывает.
Был бы святошей, как знать…
Так уж бывает, и грех помогает
Большей беды избежать.
Все же курить я не предлагаю,
Вы постарайтесь понять:
Был бы Кабан ни к чему,
Он ведь святым был, не только медведи,
Все помогало ему.
Был бы Франциском Азизским, то птицы
Сели на плечи бы мне…
Если всем людям к Свету стремиться,
Будет и Рай на Земле.
В этом их главный секрет.
Грешные люди у двери толпятся,
Чтобы купить билет
В райское место. Только по блату
В Небо билетов нет.
Те, кто «кассиры», точно из Ада,
Тьмой подменяют Свет.
И наполняют карман.
Ловко расставлены сеть и капканы.
Все это ложь и дурман.
Дешево стоят билеты до Ада,
В Рай же всегда дефицит.
Сами подумайте, вам это надо -
Черту-кассиру платить?
Ну, у кого же их нет?
Грех – порожденье умишка лукавого,
Жмурится тьма, а не свет.
За объясненье спасибо Гермесу,
Вот кто помог так помог!
Он проложил мне дорогу небесную,
А без него я б не смог.
С помощью звуков и слов.
Боги по вере нам помогают,
Так мы выходим из снов.
Только прошу вас, будьте внимательны:
Не разделяйте богов!
Боги в единстве, а Понимание -
Это основа основ.
Темные дни, в декабре.
Был очень трудным этот ноябрь.
Ох, и досталось же мне!
Что там Охотник снова добудет,
Даст ли чуток отдохнуть?
Нет, не дает, от меня не убудет.
Мы продолжаем наш Путь.
Далее